Эксперт Крымской правозащитной группы (КПГ), кандидат юридических наук, доцент, адвокат Юрий Гришин проанализировал находящуюся в открытых источниках информацию о деле украинцев, которых в Крыму обвиняют в диверсиях. По его мнению, в действиях оккупационных властей Крыма по этому делу есть целых ряд серьезнейших нарушений фундаментальных прав и свобод человека.
Нарушения презумпции невиновности
«Демонстрация видеоматериалов по делу «украинских диверсантов» в российских СМИ сопровождается безапелляционными комментариями, объявлявшими лиц, фигурирующих в деле «украинских диверсантов» виновными в совершении тяжких преступлений (часть 2 статьи 281 УК РФ «Диверсия»).
С позиции соответствующих решений Европейского суда по правам человека такие факты необходимо рассматривать как нарушение презумпции невиновности. Данное право каждого закреплено в пункте 2 статьи 14 Международного пакта о политических и гражданских правах и в пункте 2 статьи 6 Европейской конвенции по правам человека. Суть это права такова: «Никто не может «считаться виновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону».
Презумпцию невиновности гарантируют не только эти положения МПГПП и ЕКПЧ; она подкрепляется также двумя правами, которые гласят, что каждый имеет право не быть принуждаемым давать показания против самого себя или к признанию себя виновным. В этой связи необходимо обратить внимание присутствующих на следующее.
Презумпция невиновности остается в силе на протяжении всего уголовного процесса, независимо от исхода судебного преследования. Следовательно, как указал Европейский суд в делах «Матияшевич против Сербии» и «Гарыцки против Польши», тот факт, что заявителя в итоге признали виновным, не лишает его изначального права на презумпцию невиновности вплоть до момента, когда его виновность не будет доказана в соответствии с законом.
Европейский суд по правам человека и Комитет по правам человека неоднократно дополнительно разъясняли, что презумпция невиновности распространяется не только на судей и на проведение разбирательств в суде, но также требует, чтобы должностные лица других государственных органов воздерживались от предвосхищения результатов судебного процесса.
Комитет по правам человека, не колеблясь, нашел нарушение презумпции невиновности в деле «Гридин против Российской Федерации» в обстоятельствах, когда высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов России в своих публичных заявлениях объявляли заявителя виновным,
Более того в деле «Маринич против Белоруссии» Комитет по правам человека нашел нарушение презумпции невиновности в обстоятельствах, когда эпизоды допросов заявителя транслировались по белорусскому государственному телевидению и сопровождались ложными и унижающими достоинство комментариями о заявителе, объявлявшими его виновным.
Таким образом, уже сейчас очевидно, что расследование дела так называемых «украинских диверсантов» проходит в условиях грубейшего нарушения их права на презумпцию невиновности, которая, кстати, закреплена в качестве фундаментального начала (принципа) уголовного судопроизводства РФ (ст.14 УПК РФ). На это указывают и другие факты.
Нарушения при допросах «диверсантов»
Так, анализ содержания представленных видеоматериалов позволяет предположить, что они фрагментарно отражают ход и содержание допросов «украинских диверсантов». Однако, при этом нам не известен ни состав участников допросов (кроме следователя и «диверсанта»), ни статус Панова, Дмитрия Штыбликова и иных лиц как допрашиваемых (подозреваемый или обвиняемый).
С учетом фрагментарного (выборочного) характера видеоматериалов невозможно оценить действия следователя с точки зрения соблюдения им всех обязательных элементов процессуальной процедуры допроса. Хотя очевидны нарушения процедуры начала допроса, связанные с удостоверением их личности, разъяснением прав и т.п. (ч.5 ст.164,ч.1 ст.189 УПК РФ и др.).
Вместе с тем, обращает на себя внимание, что в ходе допроса «диверсантам» неоднократно задаются наводящие вопросы, которые уже по существу содержат ответ, констатирующий их службу в ГУР Украины, а также обстоятельства ее прохождения.
В этой связи необходимо отметить следующее.
Уголовно-процессуальное законодательство РФ четко не определяет, какая именно из разновидностей наводящих вопросов запрещена, признавая недопустимыми все наводящие вопросы, адресованные подозреваемому или обвиняемому (ч.1 ст.77, ч.2 ст.189 УПК РФ).
При наличии таких ярко выраженных процедурных нарушенийдопроса Панова, Штыбликова, Шаблия, Захтея доказательства, содержащиеся в его показаниях, являются недопустимыми. Они не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Об этом прямо указано в части 1 статьи 75 УПК РФ.
Указанные нарушения закона, наряду с положением рук и мимикой «диверсантов», быстрым ритмом, уверенностью, а также информационной насыщенностью их ответов, косвенно указывают на постановочный характер допросов.
Представляется, что в ходе допроса «диверсантов» не участвовал защитник.
На это обстоятельство указывает, прежде всего, тот факт, что следователь грубейшим образом нарушает общеизвестную методику видеозаписи допроса, которая предполагает, в частности, видеозахват всех участников следственного действия как одного из обязательных условий качественной видеозаписи. Ее предназначение – объективно зафиксировать в максимально полном информационно-познавательном объеме ход, содержание и результаты допроса.
Вместе с тем, с учетом обстоятельств уголовного дела «украинских диверсантов» и действующего законодательства РФ (ч.3 ст.49 УПК РФ) Штыбликов и другие имели право пользоваться помощью защитника с момента своего фактического задержания как подозреваемого в совершении преступления.
Более того в соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, «если лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь».
Таким образом, с учетом санкций части 2 статьи 281 УК РФ «Диверсия» (лишение свободы на срок от 12 до 20 лет), которая вменяется «диверсантам», в ходе их допроса в обязательном порядке должен был принимать участие защитник.
При наличии указанного нарушения требований закона, доказательства, полученные от «диверсантов» в ходе их допроса, являются недопустимыми.
К недопустимым доказательствам относятся и показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде (п.1 ч.1 ст.75 УПК РФ).
Вышеизложенные обстоятельства, с высокой степенью вероятности позволяют предположить, что «украинские диверсанты» дали ложные показания, оговорив себя по причинам применения к ним незаконных методов ведения предварительного следствия.
Нарушения при допросе свидетеля
Данный фрагмент видеозаписи наглядно свидетельствует о нарушении процедуры допроса свидетеля (установление личности, разъяснение прав (в том числе и права давать показания на своем родном языке), ответственности.
За дачу заведомо ложных показаний либо отказ от дачи показаний свидетель несет ответственность в соответствии со статьями 307 и 308 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Ярчайший пример того, как незаконно формируется доказательственная база – демонстрация свидетелю фотографии неизвестного ему лица, на которой он узнает лицо, похожее на то, относительно которого он давал показания.
Вместе с тем, процедура предъявления для опознания по фотографии предусмотрена ч.5 ст.193 УПК РФ). Согласно указанной правовой нормы при невозможности предъявления лица опознание может быть проведено по его фотографии, предъявляемой одновременно с фотографиями других лиц, внешне сходных с опознаваемым лицом. Количество фотографий должно быть не менее трех.
С позиции положений статьи 75 УПК РФ сведения, которые были получены в результате такого упрощенного опознания не могут быть признаны допустимыми, то есть полученными с соблюдением требований закона.
Статья 75. Недопустимые доказательства
1. Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса.
2. К недопустимым доказательствам относятся:
1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;
2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;
3) иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса.
Статья 281. Диверсия
1. Совершение взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения в целях подрыва экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации, —
(в ред. Федерального закона от 27.07.2010 N 195-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет.
2. Те же деяния:
а) совершенные организованной группой;
б) повлекшие причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий, —
наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет.
(часть вторая в ред. Федерального закона от 30.12.2008 N 321-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они повлекли умышленное причинение смерти человеку, —
наказываются лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет или пожизненным лишением свободы.
(часть третья введена Федеральным законом от 30.12.2008 N 321-ФЗ)
