Последнее слово украинца Владимира Балуха в «Раздольненском районном суде». Активист обратился ко всем украинцам, которым не безразлична судьба страны.
«Я сейчас для суда ничего говорить не буду, я скажу для людей, не только для тех, кто здесь сейчас, но и для тех, кто за пределами этого здания.
Начну с того, что на самом деле никакого уголовного дела нет, есть только фарс, разыгранный теми, кому поручили это разыграть.
Истоки этого всего не в каких-то патронах, не в каком-то веществе, которое непонятно почему признано судом как взрывчатка, никаких для этого оснований нет. Принято решение меня здесь «урабатывать» с момента оккупации Крыма. А ситуация вокруг меня длится давно уже, наверное, с 1999 года, когда я впервые принял участие в выборах не только как кандидат, но и как член окружной избирательной комиссии. С тех пор я на всех выборах работал в комиссиях то ли участковых, то ли окружных. Причина кроется в принципиальности моей позиции.
Часто люди произносят такие слова: вот мы не жили нормально, пусть хоть дети поживут. При этом стараясь заработать, благополучие дать детям, не понимая одну простую вещь – пока мы своим детям в руки не передадим не то что идеальное государство, а хотя бы привитое у них внутри желание и потребность быть свободными людьми, отстаивать свою свободу и свое человеческое достоинство, бить по морде каждый раз государство, когда оно переходит какие-то рамки. И не просто бить по морде, а двигать вперед человеческую жизнь.
Жизнь – это великий подарок, который дается каждому, и великое испытание. Сжигая эту жизнь, люди должны понимать, что их свобода, честь и достоинство только в их руках.
Я не знаю в истории такого государства, которое бы защищало человеческую честь и достоинство. Каждое государство, взяв на себя определенные государственные функции, берет на себя монополию на насилие, формально на бумаге обязуясь защищать честь, достоинство и права. На самом деле эта монополия используется с одной целью – защищать себя от людей, угнетать их, заставлять делать то, что необходимо не самому государству как структуре, а отдельным лицам этого государства, считать себя монополистами не только отдельных ресурсов, недр, но и монополистами на честь и людское достоинство.
Если человек не согласен с каким-то решением по объективным причинам, то всегда можно, используя государственную машину, добиться того, чтобы сломать волю, сломать самого человека, лишить его здоровья, жизни. Такая машина ни перед чем не остановится, потому что на кону стоит для них самое святое – деньги, возможность получать и использовать то, что на самом деле принадлежит всему миру, людям, которые живут на этой земле.
Поэтому я считаю, это мое мнение, если не дай бог в какой-то момент люди забудут о таких словах как свобода, достоинство и честь, то этот мир прекратит свое существование. А до тех пор, пока есть такие люди, мир будет существовать. Если господь подарит нам такое благо, что таких людей будет становиться больше, тогда государство, без которого на данном этапе истории не обойдешься, его структуры будут вынуждены совершенствоваться. Это всегда происходит под давлением общественности и общественных организаций.
То, что происходит со мной, яркий пример того, как может работать государственная машина. Ничего святого, никаких законных доводов, ничего на нее не действует, и это все по слову одного или нескольких человек. Это первая причина моего пребывания здесь. Вторая причина – моя любовь к моей Родине, ко всему, из чего я состою, к моей национальности, к памяти моих предков, все, кого я из них знаю, были украинцами, достойными людьми, хранящими традиции. Так нас воспитывали и мать с отцом. Родина для меня — это то же самое, что и мама, семья, дети.
Оккупация Крыма была отправной точкой. Не зря здесь в деле всплыли подробности еще с 2010 года. Система давно и успешно перемалывает вот таких людей, многих ломает, многие соглашаются. Ведь как устроена система – у меня был выбор. Если бы я наступил на горло собственной песне, забыл свои принципы, то для того, чтобы не сидеть в тюрьме, было достаточно признать свою вину, морально сломаться. И вот этот персонаж, который сидит напротив меня, он бы не 5 лет и 1 месяц запрашивал, а каких-нибудь 2-3 года, возможно, условный срок – только сломайся.
Так вот – я не хочу, чтобы жизнь на земле прекращалась, я не хочу, чтобы когда-то мои потомки, дети всей Украины, упрекнули меня в том, что я где-то смалодушничал, проявил слабость. Да, были объективные причины, никому не хочется переживать того, что переживаю я сейчас. Любого человека можно понять, но лучшие годы своей жизни я все-таки прожил, и в таком возрасте проявлять малодушие я позволить себе не могу. Поэтому происходит все так, как происходит.
Единственное, я прошу сестру от моего имени попросить у мамы прощения».
