В Крыму растет количество политзаключенных. В начале 2014 года возбудили первое политическое дело против режиссера Олега Сенцова и активиста Александра Кольченко (арестовали 12 мая 2014-го в Симферополе по обвинению в подготовке теракта. Суд дал Сенцову 20 лет колонии, Кольченко — 10). В тот год за решеткой были пятеро. В конце прошлого года — 55. С декабря добавилось не менее шести жертв репрессий.
Об этом в интервью Gazeta.ua рассказывает Ольга Скрипник, председатель правления Крымской правозащитной группы. С ней говорим о настроениях на полуострове, преследование неугодных, давлении на СМИ и перспективах возвращения в Украину.
Как изменились настроения крымчан за четыре года оккупации?
Люди с проукраинскими настроениями ждут от Украины активной позиции.
Пророссийски настроенные видят, что все не так, как им обещали. Экономика в упадке. Часть начали выходить с протестами против власти. С 2016 фиксируем разгоны и запреты не только крымскотатарских или украинских, но и пророссийских митингов. Россия борется со всеми. Но эти люди преодолели страх. Готовы выходить за свои права.
Еще какая-то часть крымчан разочарована, но признать ошибку не хотят. Становятся агрессивными, замкнутыми.
Как отличаются настроения в зависимости от возраста, образования?
Военные пенсионеры — наиболее пророссийские. На пожилых людей влияет пропаганда с телевизора. Молодежь — противоречивые и часто неожиданные настроения. Большинство — проукраинские. Так же — малый бизнес. Понимают, что в Украине проще вести дело, свободные условия. С начала понимали, что в России будет хуже.
Какие тенденции усилились в Крыму?
Усиливается давление. Активисту из Севастополя Игорю Мовенко, который находится под домашним арестом, грозит 5 лет (за «публичные призывы к экстремистской деятельности» в соцсети). Многие осужденные условно, как Али Асанов и Мустафа Дегерменджы — фигуранты «дела 26 февраля» за участие в митинге против оккупации 2014 года. На днях крымскотатарского активиста Сулеймана Кадырова приговорили условно за комментарий к посту в Facebook «Крым — это Украина». Запретили заниматься публичной деятельностью. Условный срок получил журналист «Радио Свобода» Николай Семена.
Россия почти полностью свернула свободу слова. Независимые медиа работают подпольно. Остальные — под контролем ФСБ. По меньшей мере, 22 украинских сайта заблокированы.
Какие методы использует российская пропаганда?
Пропаганда — очень агрессивная. Украину и США называют врагами. Культивируют насилие. Мол, идти в армию, бороться с «хохлами и укропами» — это героизм. Пропаганда ненависти к украинскому провоцирует не только оскорбления, а физические расправы. На Игоря Мовенко в Севастополе напали, потому что на велосипеде была украинская символика.
Россия искажает факты об Олимпиаде, о международных судах. Представляет так, как будто все плохие, а они — молодцы, их обидели.
Делом «крымских диверсантов» показывают: должны радоваться, что есть ФСБ. Путин понимает, что люди разочаровываются. Лелеет образ врага, который хочет напасть на РФ. Чтобы жили в страхе.
Активисты выходят на протесты, одиночные пикеты. Им присуждают большие штрафы 10-15 тысяч рублей. Для многих это — зарплата за месяц
Общество милитаризуется. Это не только незаконный призыв в армию, который является военным преступлением. В прошлом году правозащитница Ирина Седова в исследовании показала страшные масштабы военной кампании в отношении детей. В систему образования полуострова внедрили военное обучение. В школы приходят террористы ДНР и ЛНР, их показывают героями. Называют врагом Украину, хотя эти дети — ее граждане. Четыре года они под этим давлением. Через некоторое время они будут ненавидеть Украину. Это не их вина. Должны сделать больше, чтобы дети могли уехать и учиться в Украине.
Активисты выходят на протесты, одиночные пикеты. Им присуждают большие штрафы. Мы зафиксировали 363 такие дела. В основном это — серьезные для Крыма суммы 10-15 тысяч рублей (5-7,5 тыс. грн). Для многих это — зарплата за месяц.
Какие судебные дела вас больше всего поразили?
Дело «Украинских диверсантов», которых задержали в августе 2016-го. По меньшей мере 12 человек — за решеткой. Когда ФСБ их схватила, кричали, что те готовили теракты. Но осудили за хранение наркотиков или оружия. Понятно, что подбросили.
В 2016 году задержали харьковчанина Владимира Присича якобы за диверсию, забрали авто, обыскали. В СИЗО пытали. Пока машина была на стоянке, туда вернулся следователь и вдруг нашел наркотики. Через 10 часов.
Была информация об исчезновении Сенцова из тюрьмы, затем — об отравлении.
Адвокат сообщил, что его нашли. Но другого политзаключенного Андрея Коломийца посадили в штрафной изолятор. Это активист Евромайдана. Задержали в Кабардино-Балкарии по подозрению в хранении наркотиков. Суд Симферополя дал 10 лет в российской колонии. Ходит там на работу. Платят сигаретами. Дали 10 суток, потому что в цех пришел в спортивном костюме. Там очень холодно. Рабочая форма не греет. В изоляторе днем нельзя лежать. Гулять — с 5 до 6 утра, чтобы другие заключенные не видели.
Дали 10 суток, потому что в цех пришел в спортивном костюме. Там очень холодно
Возможно, когда заключенные исчезают, их содержат в изоляторах. Бывает, человеку стало плохо и ее прячут в больницу при колонии. Состояние медицинской помощи в крымском СИЗО и российских тюрьмах страшен. Условия — приближенные к пыткам.
Преследуют ли в Крыму по этническому признаку?
Запрет Меджлиса крымскотатарского народа — именно такое дело. Многих преследуют за убеждения. В «деле 26 февраля» фигурируют крымские татары, за то, что вышли на митинг против оккупации. Преследуют мусульман. Регулярно ищут экстремистскую литературу. Даже в лояльных к Путину.
У людей забирают земли, дома.
Коллеги из Украинского Хельсинского союза предоставляют таким людям правовую поддержку. Советуем идти в Международный европейский суд по правам человека. Эти дела будут рассматривать долго. Но это надо делать, тогда смогут получить компенсацию.
Российские власти отменяет украинские решение о выделении участков. Люди обращаются в суды, но результат — не в их пользу. Защититься в российском правовом поле — невозможно.
Крымчан часто называют предателями.
Это — вопрос позиции государства. Местные жители и активисты были рядом с украинскими военными, помогали, боролись. В Крыму был активен Евромайдан. Двух его лидеров Анатолия Ковальского и Андрея Щекуна похитили и пытали. Руководил этим отставной офицер ФСБ Игорь Гиркин. До того, как уехал в Донбасс, создавал так называемую «крымскую армию».
В некоторых украинских государственных органах крымчанам говорят: «Чего приехали? Путина выбрали, туда и возвращайтесь». Это недопустимо. Они остались в оккупации не по своей воле.
Надо, чтобы украинцы на материке понимали, что там идет борьба. Крымчане выходят на пикеты, образовали «Крымскую солидарность». На украинскую православную церковь Киевского патриархата давят. Это — один из символов присутствия там Украины.
Почему Крым выпал из повестки дня Украины?
Смирились, что он — оккупированный и это надолго. Когда начался Донбасс, были страшные вещи: смерти, убийства, обстрелы. Это отвлекло внимание.
Государству важно разработать сбалансированную политику. Предлагаем президенту раз в год давать пресс-конференцию по Крыму и для крымских СМИ. Чтобы люди там чувствовали, что имеют лидера, который знает фамилии политзаключенных и то, что там происходит.
Накануне Нового года многие политзаключенных получили открытки от Петра Порошенко с пожеланием держаться. Для них это стало моральной поддержкой. Спрашивают через родственников, как здесь дела, как реформы.
Когда Крым выйдет из-под оккупации, что должны делать с территориями и людьми?
Многое надо сделать уже сейчас. Война идет не за территории, а за людей. Если два миллиона не захотят нас там видеть, не вернем его даже военным путем.
Во-первых, отменить законы, дискриминирующие крымчан. Закон о свободной экономической зоне даже по названию абсурдный. По этому закону крымчане имеют статус нерезидентов. Ограничены в банковских первых, трудоустройстве. Позорный закон.
Надо привести в порядок админграницу. Пункты пропуска должны стать открытыми дверями для крымчан. Убрать дискриминационные нормы вывоза домашних животных. Не признают российских документов на них. Надо, чтобы могли оформить промежуточные бумаги на пункте пропуска, а уже на материке пройти ветеринарный контроль.
Снять ограничения на вывоз личных вещей. Есть перечень в Таможенном кодексе, что можно вывозить. Но это — туристическая статья. Рассчитанная на границу, когда иностранец въезжает в Украину. Странный пункт, когда вы можете провезти пейджер, но не можете — микроволновку, музыкальные инструменты.
Стоит создать на украинском КПВВ нормальные условия: туалет, маршруты транспорта, остановки с навесами. Люди часами стоят в очередях в снег и дождь и не могут выпить чаю.
Труднее — вопрос ответственности. Как будем относиться к событиям в Крыму? Да, псевдореферендум 2014-го — преступление. Но есть разница между бабушкой, которая пошла туда под влиянием пропаганды — и так называемым главой Крыма Сергеем Аксеновым. Или руководителями «избирательных участков». На эти вопросы нет ответов. Крымчане не знают, чего ожидать от Украины. Она должна четко ответить, что понимает: на полуострове много ее граждан и она не будет наказывать всех. Отличать жертв и обычных жителей от военных преступников.
Что нужно, чтобы эти вопросы решить сейчас?
Создать концепцию государственной политики защиты прав человека на оккупированных территориях. Прописать, кто и за что будет отвечать.
Освобождение политзаключенных зависит от президента России Владимира Путина. Но есть вопросы, которые может решить Украина: помощь родственникам, деньги на адвокатов, передачи и посещение. Частично под давлением общества это решили. В бюджет этого года заложили 96 миллионов на помощь незаконно заключенным на оккупированном Донбассе, Крыму или в России. Деньги есть, но родственники не могут их взять. Нет процедуры.
Каковы шансы вернуть Крым?
В первые годы Крым можно было вернуть. Но нужны были радикальные действия и Украины, и мира. Массовые санкции ударили бы по России. Но этого не произошло. Поэтому это будет длительный процесс. Может зависеть от политических событий в самой России.
Скорее всего, пока не решат вопрос Донбасса, в Крым не вернутся. Но война началась в Крыму. Там все и закончится.
Крым ожидает упадок вместе с Россией?
То, что она обещала, выполнить не может. Санкции действуют. Социальная ситуация — напряженная. Это многим открывает глаза. Звонили на эфир украинского сайта «Крим.Реалии»: «Мне стыдно. Думал, будет как с Украины, но зарплата выше».
Строительство Керченского моста, электроснабжения Крыму ослабляют Россию. Больше всего, чего боится РФ, — экономических проблем. Если ударить по карману Путина и его окружения, ситуация быстро изменится. Например, сделать, чтобы содержание наших политзаключенных стоило им 500/1000/2000 долларов за каждые сутки. Не уплатят — арестовывать российское имущество за рубежом. Это очень упрощенный пример, но разработать такие механизмы возможно.
Главный вопрос — что будет с людьми? Хорошо — все, что улучшит их жизнь, но ухудшит состояние оккупантов. Можно заблокировать доступ к сервисам или программ. Но там — наши граждане.
Крыму пророчат экологический кризис.
Проблемы связанные со строительством Керченского моста. Не радуюсь, когда слышу, что там упадок. Когда вернем Крым, что получим?
О планах Кремля оккупировать Крым было известно заранее. Могла власть противостоять?
Признаки ползучей оккупации были давно. Популяризация России, отсутствие поддержки украинского образования. Многие российские агентов было в украинской власти, спецслужб, силовых органов.
Давно ездили в Крым?
В последний раз — в марте 2014-го. Затем Крым уже обходила, зная, что в черных списках.
Поехала к мужу, который тогда был в Беслане — в годовщину бесланской трагедии (террористы захватили заложников в школе № 1 города Беслан, в Северной Осетии, Россия, 1 сентября 2004 года во время торжественной линейки. 2,5 дня террористы удерживали более 1100 заложников в заминированной школе. Силовики начали штурм с применением тяжелой военной техники. 334 заложники, преимущественно дети, погибли). Когда возвращались, узнали, что мы — в розыске в России и в Крыму. Теперь не рискую. Могу доехать до пункта пропуска, постоять у Сиваша, поплакать и вернуться в Киев.
Автор: Юлия ПАСИЧНИК фото: Сергей СТАРОСТЕНКО
