Руководитель Крымской правозащитной группы Ольга Скрипник приняла участие в специальном брифинге для дипломатического корпуса в МИД Украины, где крымчане Андрей Щекун и Ринат Параламов рассказали о пытках, которым они подверглись на оккупированном полуострове.
Эксперт Крымской правозащитной группы Ирина Седова в эфире UA:Крим рассказала о пытках, которые применяют российские власти по отношению к гражданам Украины в российских тюрьмах а также на территории оккупированного Крыма.
— Как можно охарактеризовать те пытки, которые сейчас применяются на оккупированном полуострове?
— Это грубейшее нарушение всех законов, в том числе и российских, нарушение ст. 3 Европейской конвенции по правам человека, которая запрещает пытки и бесчеловечное обращение. К сожалению, сейчас это применяется на территории оккупированного Крыма и силовиками, и парамилитарными образованиями. Мы четыре года следим за ситуацией, фиксируем эти факты. Здесь есть определенная тенденция – таким образом выбивают показания из людей, поскольку зачастую обвинения сфальсифицированы. А чтобы добиться признательных показаний, к людям применяются пытки, очень жестокие и страшные.
— 4 года назад был похищен Ришат Аметов, который вышел на одиночный пикет, потом нашли его обезображенное тело, и до сих пор виноватых так и не нашли.
— Да, существует также тенденция, когда факты нападения и пыток на людей не расследуются, оккупационным властям это невыгодно. Существуют негласные распоряжения давить на активистов и гражданское сопротивление.
У нас есть документ в деле недавно задержанного Евгения Каракашева – официальный отказ расследовать заявление о пытках. В нем написано, что действительно, были зафиксированы телесные повреждения в момент задержания, но расследование проводится не будет, так как впоследствии сам Каракашев якобы написал отказ от этого расследования. Этот документ подтверждает факт бездействия властей. Даже по российским законам человек, который, находясь местах лишения свободы подвергся пыткам, в дальнейшем отказывается от своего заявления, это не дает права правоохранительным органам прекращать расследование. Поскольку задержанного также под пытками могли заставить отказаться от своего заявления. Законодательство защищает людей от такого обращения, но в Крыму, как мы видим, во многих случаях не действуют никакие законы, даже российские.
— 1 марта в Севастополе прошли обыски в домах левых активистов Алексея Шестаковича, Алексея Присяжнюка, Игоря Панюты, Ивана Маркова и Артема Воробьева. Их пытаются связать с «делом» Каракашева, хотя непонятно, в чем конкретно его обвиняют, о каких именно призывах к терроризму и антироссийских публикациях в интернете идет речь.
— Иногда сложно разобраться в логике преследования крымских активистов, человека могут арестовать и избить за какой-то пост в социальной сети. В некоторых делах есть формулировки о том, что слова «красноармейцы, Сталин, Путин» попадают под категорию «русские», и высказывание против них можно расценивать как разжигание ненависти ко всем русским. Каждый случай нужно разбираться отдельно, возможно, что есть случаи, действительно попадающие под определение «разжигание ненависти», но иногда частное мнение человека расценивается как призыв к терроризму, и те меры воздействия, которые применяются к таким людям, абсолютно непропорциональны содеянному. Есть информация, что к человеку, который проходит по делу свидетелем, врываются вооруженные омоновцы, бросают его в нижнем белье на пол, сковывают наручниками, проводят обыск. Это полный беспредел и нарушение даже российских законов, по которым там якобы работают.
Есть случаи, когда все обвинение строилось на «выбитых» показаниях. В деле Сенцова и Кольченко, когда Афанасьев на суде встал и сказал, что оговорил их под пытками, это судом во внимание не принялось. Сенцова также пытали, одевали пакет на голову, угрожали изнасилованием – он сам об этом рассказывал.
Нам нужно делать все возможное, чтобы прекратилась подобная практика. Но самое ужасное в этой ситуации, что это не единичные случаи. Надевание пакета на голову, приставление электрических клемм к половым органам – это системная практика, которую используют разные следователи в разных местах. На территории РФ пытки применяются точно такие же. Когда украинца Андрея Коломийца схватили в Кабардино-Балкарии, его точно также душили пакетом на голове, били током — это распространенная практика в России.
— Сегодня в Дагестане разгорается скандал о задержании Центром по борьбе с экстремизмом нескольких человек, обвиняемых в поджоге сельсовета, один из задержанных умер под пытками. Продолжается советская практика, когда обвинение и дело строятся на показаниях, которые человек дает сам на себя.
— Даже по российским законам, если в деле есть только показания обвиняемого, не подтвержденные фактами, то эти показания не могут быть положены в основу дела. Следователь должен собрать дополнительную доказательную базу. Но, к примеру, в деле Андрея Коломийца, которого обвиняют в нападении на «Беркут» в Киеве на Майдане, из доказательств только одна фотография якобы прожженной формы. При этом его осудили и посадили на 10 лет. Здесь не приходится говорить даже о следовании нормам Конституции РФ.
Почему мы говорим о том, что Крым это угроза для всего миропорядка – после Второй мировой войны были утверждены все конвенции, защищающие мирное население во время войны, защищающие военнопленных, запрещающие пытки. Защита прав человека позволяет уберечь людей от повторения трагедий Второй мировой войны. Сейчас вся мировая общественность должна оказывать давление на Россию, чтобы не повторились эти преступления.
— Каким образом сейчас можно фиксировать нарушения?
— Адвокаты фиксируют телесные повреждения, можно провести экспертизу, которая зафиксирует это. Следы от некоторых пыток остаются на несколько месяцев. У Александра Костенко сохнет рука, его пытали перед тем, как посадить в тюрьму и сломали руку. С тех пор ему должным образом не оказывается медицинская помощь, он уже сидит в колонии, а рука до сих пор не вылечена. Это доказательство до сих пор есть, когда он выйдет из колонии, можно будет продолжать расследование о пытках по отношению к нему. У Евгения Панова есть следы ожогов от электрического тока. Один из крымчан, отсидевший срок в российской тюрьме и вышедший на свободу, доказательства пыток по отношению к нему буквально «привез на себе», остались следы переломов.
— Что делать дальше с этими доказательствами, с ними работает Прокуратура Крыма?
— Все заявления о пытках передается и Прокуратуру АР Крым в том числе. С доказательствами, собранными адвокатами, могут обращаться родственники пострадавших, находящихся в Крыму в СИЗО или российской тюрьме.
Факты собираются и передаются международному сообществу в контексте не только пыток, но и других преступлений, которые Россия совершает на территории Крыма. Это дает нам основания настаивать на усилении антироссийских санкций в Европе и США.
— Каковы условия содержания в СИЗО и местах заключения?
— Там созданы условия, которые можно приравнять к пыткам. Мы уже 4 года собираем информацию о симферопольском СИЗО. Полная антисанитария, крысы, клопы, шерсть в еде. Сама еда не пригодна для питания, она только для того, чтобы не умереть от голода. 3 статья Европейской конвенции запрещает не только пытки, но и бесчеловечное обращение. Все эти страшные условия, которые создаются в СИЗО и колониях, это и есть бесчеловечное обращение, в некоторых случаях его можно приравнивать к пыткам. У нас есть фотография руки Евгения Панова, полностью искусанной клопами. Руководство СИЗО даже не истребляет этих паразитов, причиняя еще большее страдание задержанным. В камерах сидит вдвое больше людей, чем положено, они вынуждены по очереди спать. Андрей Коломиец сейчас находится в российской колонии, там очень холодно. Людей заставляют работать по 18 часов в сутки, и чтобы не замерзнуть на рабочем месте, он поверх рабочей формы надел спортивный костюм, сотрудники ФСИН его бросили за это в ШИЗО на 10 суток. В штрафном изоляторе заключенных допускают к кроватям только на ночь, днем там можно стоять или сидеть на холодном полу, еду невозможно есть, практически нет прогулок.
— В Украине сейчас не заставляют работать заключенных.
— В РФ другая ситуация. Тот же Коломиец работает по 18 часов, иногда без выходных, иногда ночью. При этом денег им никаких не выдают, могут лишь дать за месяц пару десятков пачек отвратительных дешевых сигарет, которые курить невозможно. Система ГУЛАГа никуда не делась.
Пока не будут с первого класса объяснять детям, что такое права человека, что нужно уважать каждого, уважать право на личную неприкосновенность даже совершивших преступление, систему поменять будет очень сложно. В нашей стране пытаются поднять вопрос о том, чтобы права человека преподавались с первых классов.
Сейчас многие заключенные в Крыму хотят отбывать сроки в Украине, даже те, кто действительно совершил преступления. Но Россия не отдает крымчан, имеющих крымскую прописку, заявляя, что это российские граждане, которые автоматически приобрели гражданство РФ.
— Эта проблема выносится на международный уровень?
— Конечно, эти проблемы фиксируются и выносятся на международный уровень, но европейские механизмы включаются медленно, несмотря на серьезность действий впоследствии. Сейчас мы находимся на стадии включения этих всевозможных механизмов воздействия на РФ. Также с Международным уголовным судом – если есть военные преступления, сначала нужно собрать достаточно доказательств, чтобы открыли расследование. Потом расследование проводится, и уже после будет привлечение первых российского государства к международной ответственности. Сейчас идет стадия сбора доказательств для открытия расследования. Задача украинского гражданского общества, Прокуратуры, всех неравнодушных граждан собрать достаточно доказательств об этих преступлениях.
