В оккупированном Россией Крыму продолжаются преследования активистов, в особенности — представителей крымскотатарского народа. Так называемые «власти» проводят незаконные обыски и задержания, применяют пытки и не стремятся активизировать процесс освобождения удерживаемых лиц. С момента оккупации Крыма Россией ни один сотрудник ФСБ не был привлечен к ответственности за применение пыток к задержанным.
Подробнее о документировании фактов нарушения прав человека на оккупированном полуострове в программе «На самом деле» телеканала «Дом» говорит глава Крымской правозащитной группы Ольга Скрипник. Ведущий программы — Денис Похила.
— За первое полугодие 2021 года прошло 33 обыска. 156 человек были задержаны. Возможно, какие-то еще факты фиксирует ваша правозащитная группа, которые неизвестны общественности?
— Мы фиксируем все основные нарушения с 2014 года. Сейчас минимум 105 граждан Украины находятся за решеткой по сфабрикованным политически мотивированным делам. То есть это те дела, в которых люди не совершали преступлений, но они стали заложниками оккупации.
Например, одна из самых больших групп — это преследование крымских татар и крымских мусульман по сфабрикованным обвинениям об участии в «Хизб ут-Тахрир» (международная панисламистская политическая партия, признанная в России террористической организацией, — ред.). Из них очень много довольно известных активистов. Например, как Сервер Мустафаев. Он был координатором «Крымской солидарности», это и было реальной причиной его ареста, а не то, что формально сделала ФСБ.
Очень популярным для России является метод преследования якобы за «шпионаж» в пользу спецслужб. И один из недавних таких примеров — дело журналиста Владислава Есипенко. Его посадили именно за то, что он журналист, а не за то, что он «шпион». То есть то, что он снимал общественные места, в любой момент может стать якобы «шпионажем в пользу украинских спецслужб».
Это все методы репрессивной системы, которая сложилась за почти уже 8 лет, и эта система очень сильно укоренилась.
Мои коллеги проанализировали решения так называемых «судов», так вот, представьте, за все эти 7 лет ни один сотрудник ФСБ ни разу не был привлечен к ответственности за нанесение тяжких телесных повреждений.
Мы говорим о пытках. По пыткам вообще нет дел против ФСБ. Мы нашли только несколько решений в отношении российских полицейских, и то, это в том случае, если один полицейский избил другого. О чем это говорит? Это говорит, что эта система вовлекла в себя все силовые структуры и так называемые «суды» Крыма. То есть людям негде искать справедливости. А люди, которые совершают тяжкие преступления, такие, как пытки и похищения, остаются безнаказанными уже 7-8 лет.
— Методы очень схожи с теми, которые применяются в отдельных районах Донецкой и Луганской областей (ОРДЛО). Съемка фото или видео — там тоже «шпионаж».
— Почему они схожи? Потому что цели одни и те же. Цель и в оккупированной части Донбасса, и в Крыму — в первую очередь подавить любое сопротивление, проукраинские интересы. Физически устранить этих людей. Поэтому многие из них просто находятся за решеткой.
Самым страшным в этом отношении в Крыму был 2014 год, потому что это были насильственные исчезновения. После того, как Россия уже построила свою репрессивную правовую систему на полуострове, число, например, насильственных исчезновений уменьшилось, но резко возросло количество арестов. Например, в 2019 году мы все радовались, когда из самолета выходили Олег Сенцов, Саша Кольченко, Владимир Балух — 11 политзаключенных.
Но после этого освобождения на протяжении следующего года минимум 33 человека Россия снова посадила. Освободила 11 — посадила 33.
Этот конвейер, увы, будет продолжаться всегда, пока Крым оккупирован. Поэтому у многих правозащитников и экспертов надежды связаны с «Крымской платформой», что мы с помощью нее найдем методы, как же остановить это всё, как помочь этим людям, которые сейчас находятся в заложниках.
— Если говорить о задержанных, складывается впечатление, что Российская Федерация делает очень сильный акцент на крымских татарах. В нашей студии я ранее уже ставил вопрос — боится ли Россия крымских татар? Являются ли крымские татары реальным «мостиком» для деоккупации, реинтеграции Крыма?
— Очень показателен 2014 год. В 2014 году Российская Федерация, на самом деле, пыталась всему миру навязать миф о том, что крымчане, крымские татары и весь Крым очень хотели в Россию. Но это не так. Потому что было 26 февраля (митинг, положивший начало крымскому сопротивлению, — ред.), потому что было 9 марта, когда возле памятников Шевченко выходили жители Крыма (митинги к 200-летию со дня рождения Кобзаря, — ред.). Таким образом жители Крыма, украинцы, не дали навязать этот миф. И поэтому в первую очередь страдают как раз-таки эти группы людей.
Одно из самых, наверное, громких и известных дел и было именно за участие в митинге, который организовал Меджлис крымскотатарского народа, как раз под стенами крымского парламента («дело 26 февраля», — ред.). Поэтому закономерно, что Россия пытается убрать всех, кто не вписывается в ее концепцию, кто ломает эту концепцию. Это и крымские татары, и украинцы. Это в том числе и профессиональные группы людей, например, журналисты.
То есть на сегодняшний день для России очень важно вообще убрать гражданское общество как таковое. Потому что цель Кремля — построить абсолютно подконтрольное общество, что он реализует в самой Российской Федерации уже много лет.
И мы видим, к чему это привело — что даже оппозиция на многое не способна, и крайне сложно гражданскому обществу хоть как-то влиять на процессы. Крым не такой. Крым — он украинский, и понятное дело, что люди жили до 2014 года все-таки в совершенно другой атмосфере. И они борются за свои права.
Количество политических заключенных как раз и говорит о том, что продолжается сопротивление. Люди, которые ходят с украинскими флагами, украинскими гербами у себя на шее, — это тоже сопротивление. Да, это мирная форма, но сопротивление.
Пока там есть люди, для которых Крым украинский, Крым и будет украинским. Это также понимает и Российская Федерация. Поэтому ей так важны эти постановочные видео. Чтобы навязать хотя бы своему внутреннему потребителю, гражданам РФ и другим крымчанам, что якобы есть страшные «бандеровцы», страшные агенты СБУ и так далее.
Поэтому, например, минимум 17 людей, сидят сейчас за решеткой по этим сфабрикованным делам. Причем среди них Галина Табакова — это 66-летняя женщина. И она получила срок 12 лет за «шпионаж» в пользу спецслужб Украины.
То есть это настолько бездушная машина, система, для которой нет никаких человеческих ценностей. Поэтому так важно работать, как говорим мы, правозащитники, «в поле», непосредственно помогать там людям. Искать способы им помочь. Но точно так же очень важно работать на внешнюю площадку, бороться с дезинформацией.
