Владислав Есипенко в крымском СИЗО: «Он сильный духом человек»

Подконтрольный России «Верховный суд Крыма» 26 мая отклонил апелляцию на продление ареста фрилансеру Радіо Свобода проект Крым.Реалии Владиславу Есипенко. Он останется под арестом в СИЗО как минимум до 11 июля 2021 года. ФСБ России обвиняет Есипенко в том, что он якобы собирал информацию «в интересах спецслужб Украины».

Кроме того, по версии ФСБ, в его автомобиле обнаружили гранату, и теперь Владислава обвиняют еще и в незаконном хранении оружия. В Службе внешней разведки Украины назвали основную версию российской спецслужбы «пропагандистской акцией накануне годовщины оккупации Крыма».

С самого момента задержания в марте к Владиславу Есипенко не могли попасть независимые адвокаты, при этом телеканал «Крым 24» опубликовал интервью, где журналист признается в шпионаже в пользу Украины. Позже появились первые сообщения о предположительных пытках задержанного, а затем и его развернутые письма. О развитии и новых деталях в деле Владислава Есипенко шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.

Крымский адвокат Эмиль Курбединов рассказал Крым.Реалии, что защита со своей стороны сделала все, чтобы попытаться перевести Владислава Есипенко под домашний арест.

– Суды по такой категории дел проходят в основном шаблонно, и ни один из доводов защиты не принимается. Мы приводили и свидетелей, и людей, которые выступали в судебном заседании и говорили, что готовы принять Владислава у себя дома, если суд изберет в качестве меры пресечения домашний арест. Было предоставлено достаточно доказательств и доводов в пользу того, что Владислав может находиться на другой, альтернативный мере пресечения. И, конечно же, не было представлено со стороны обвинения ни одного доказательства того, что Владислав собирается уничтожать их улики – это вообще полный абсурд, все строится на предположениях. На самом деле следственный изолятор – это мера давления, а не какого-то там предупреждения побега. После того, как мы посещали Владислава в СИЗО, его сразу провожали в другой кабинет, где сидел ФСБшник. Они ему угрожали, он об этом рассказывал. Под домашним арестом такого бы не случилось.

По словам Эмиля Курбединова, на последнем заседании Владислав Есипенко снова заявил о своей невиновности и о том, что готов ее доказывать, а признания в интервью «Крым 24» объяснил пытками.

В одном из опубликованных писем журналист так описывает, что случилось сразу после задержания сотрудниками ФСБ:

«Завели в подвал здания и молча начали раздевать. Сопротивлялся. Но поскольку их было четверо, а я в наручниках, не помогло. Повалили на пол, надели на уши провода с петлями и включили ток. Боль была невыносимой. На мои крики никто не обращал внимания. Ребята работали слаженно и без эмоций. В паузах между пытками задавали вопросы: «Цель приезда в Крым», «Мы знаем, что ты журналист, но расскажи нам о заданиях от спецслужб Украины», «Когда ты был завербован?», «Что и где снимал в Крыму?», «Что ты знаешь о полковнике Кравчуке?» Также говорили, что у меня есть опыт ухода от слежки, поскольку я часто ускорялся и тормозил во время езды на авто. То есть «умением уходить от слежки» намекали на мою шпионскую сущность. «Я ездил по навигации! – отвечаю. – И, естественно, ускорялся и притормаживал, когда видел по навигации радар». Если ответ на какой-то из вопросов их не устраивал, опять надевали провода и пускали ток. В какой-то момент я понял, что боль можно перетерпеть, а поскольку мои крики стали слабее, ФСБшники, видимо, профессионалы, оценив обстановку, увеличили силу тока, и боль стала опять невыносимой».

Эмиль Курбединов отмечает, что защита Владислава Есипенко выполнила все процедуры, чтобы официально заявить об этих пытках.

– Об этом заявлялось в суде, об этом заявлялось на допросах. Владислав направил заявление о преступлении в Военно-следственный комитет, сейчас мы ждем проверки по этому поводу. То есть все, что было необходимо от нас, мы сделали – вплоть до того, что в следственный изолятор также были направлены определенные запросы. Я напомню, что нас, адвокатов, долгое время вообще не допускали к нему, именно чтобы скрыть эти следы пыток. Владислав говорит, что у него на руках были синяки, и силовики ждали, когда все это сойдет. На самом деле как бы государство ни умаляло роль адвоката, он играет очень важную роль в этой системе, особенно когда речь идет о пытках и так далее.

С самого начала российские силовики приставили к Владиславу Есипенко адвоката по назначению Виолетту Синеглазову, и он так описывает эту встречу:

«Вечером 11 марта меня привезли в управление ФСБ, где я впервые увидел следователя Власова и адвоката по назначению Виолетту Синеглазову. Круглая дама с добрым лицом сказала мне, что если я во всем сознаюсь, то смогу поехать домой не через шесть, а через три года. Следователь Власов пообещал содействие в продуктах, одежде и как главный аргумент – возможность позвонить жене на материковую Украину (хотя у них, как он сказал, «это не принято»). Я понимал, что если не будет частных и честных адвокатов и связи с материком, то шансов у меня мало. Позже, когда независимые адвокаты Эмиль Курбединов и Алексей Ладин вошли в дело, и я на суде заявил о пытках и отказался от своих признательных показаний, выбитых под пытками, меня отвезли в подвал в Симферополе. Там они размышляли о том, что со мной будут делать. Подумал: «Конец тебе, Владик! Сейчас тебя повесят на решетке. В Кривом Роге твоим именем назовут улицу, а детей у твоей могилы будут принимать в пионеры». Но пронесло».

Жена Владислава Есипенко Екатерина Есипенко убеждена, что судя по письмам, которые поступают через адвокатов, ее муж на судах не пойдет на попятную перед ФСБ.

– Морально Влад, конечно, сильный духом человек, и мы все имели возможность в этом убедиться, когда он при первой же возможности на суде заявил о пытках, хотя находился еще в руках ФСБ. У мужа великолепное чувство юмора, и даже в подвале, когда его заставляли отжиматься, он подтрунивал над ФСБшниками и говорил, что с такой нагрузкой можно не ходить в тренажерный зал. Поэтому, я думаю, он выдержит все испытания, но наша задача – конечно, помочь ему. По поводу его физического состояния – оно нормальное, нам удалось передать лекарства в СИЗО, благодаря нашим помощникам из Симферополя. Также передаем продуктовые посылки. Медицинского обследования у него, насколько мне известно, не было, только один раз на обходе врача получилось измерить артериальное давление. Если кто-то хочет передать Владиславу слова поддержки в виде записки или письма, можно отправлять мне все это через мессенджер в Фейсбуке.

Екатерина Есипенко сетует на то, что украинские органы власти, к которым она обращается за поддержкой, часто перекладывают ответственность друг на друга.

– Отвечают формально в том духе, мол, что делаем все в границах своих полномочий. Конечно, мы понимаем, что ситуация Влада и других политзаключенных, их освобождение и возвращение на родину – это вопрос политической воли президентов Украины и России. И, разумеется, нашего упорства, терпения и борьбы. Не надо опускать руки. Радіо Свобода и Крым.Реалии проводят мощнейшую информационную кампанию по освобождению Влада. Прямой контроль осуществляет президент Радио Свобода Джейми Флай, что очень важно. Мы тоже Владу это все передаем, чтобы он понимал, что он не один и что за него борются.

Журналисты Крым.Реалии направили запрос в управление ФСБ по аннексированному Крыму, в котором среди прочего просили, проверялась ли должным образом информация о применении пыток к Владиславу Есипенко. Ответа по состоянию на 27 мая не поступило.

Между тем эксперт Крымской правозащитной группы Ирина Седова указывает на сходства рассказов Владислава и других украинцев, которые побывали в застенках ФСБ в том же Крыму.

– Отличается это дело тем, что Владислав не блогер, не гражданский журналист, а действующий журналист – и тем не менее подвергся пыткам. В первый раз мы отмечаем такое. Но, в принципе, те пытки, которые он описывает в своих письмах, похожи на то, что делали с людьми в рамках так называемого дела украинских диверсантов. Евгений Панов, Александр Костенко говорили о том же почерке преступников: пытают током в каком-то закрытом помещении, а затем человек появляется якобы с признательными показаниями. В случае с Владиславом отличие в том, что их презентовали как интервью Олегу Крючкову. Остальные наши политзаключенные просто рассказывали все следователям на камеру. Подбросить оружие и обвинить человека с проукраинской позицией – тоже одна из черт этого почерка ФСБ: так у нас в тюрьму попал, например, Владимир Балух.

По мнению Ирины Седовой, такие показательные дела необходимы российским властям, чтобы представлять украинцев как опасных преступников в глазах россиян и крымчан, а также продолжать информационную войну против Украины.