Прогнозирование развития ситуации в Крыму невозможно без учета фактического положения дел на полуострове. Россия в ходе военной интервенции оккупировала, а впоследствии аннексировала Крым. В результате Российская Федерация распространяет на полуостров не только своё законодательство, но и практику его применения, которая отличается своей избирательностью и репрессивностью по отношению к любым проявлениям несогласия.
Виссарион Асеев, координатор мониторингового направления Крымской правозащитной группы рассказал о юридических последствиях политических решений в Крыму информационному изданию “Под прицелом”.
Наиболее показательным моментом реализации российской политики в правовом поле стало судебное решение в отношении Меджлиса крымскотатарского народа. По сути, у Меджлиса было два пути: стать одной из обслуживающих структур российской власти, как стали ими ряд национальных образований в различных регионах РФ, или же прекратить своё существование. Третьего в российской действительности не бывает. Зато бывает то, что невозможно осуществить в правовом государстве: наказание без закона. Так, в Кировской области Российской Федерации отбывает наказание Александр Костенко, осужденный за якобы участие в событиях в Киеве, происходивших еще даже до оккупации. Уже сегодня по так называемому “делу 26 февраля”, также за события дооккупационного периода, находятся под стражей Али Асанов, Мустафа Дегерменджи, Ахтем Чийгоз, под подпиской о невыезде – Арсен Юнусов, Эскендер Кантемиров, Эскендер Эмирвалиев, осуждены на условные сроки: 2,5 года – Эскендер Набиев, 3,5 года – Талят Юнусов. Их обвиняют в участии в событиях, которые происходили во время российской интервенции, то есть до аннексии Крыма Россией, а, значит, даже по российским законам – на территории, находящейся под украинской юрисдикцией.
15 февраля этого года нынешний “прокурор” Крыма Наталья Поклонская подала в оккупационный “Верховный Суд Республики Крым” заявление “О запрете общественного объединения…” с целью “признать Меджлис крымскотатарского народа экстремистской организацией и запретить его деятельность на территории РФ”.
Понимая российскую действительность, нас не удивляет, что в 10-страничном документе в качестве аргументов своей позиции Поклонская приводит деятельность как действующих, так и бывших членов Меджлиса чуть ли не за всю историю существования представительного органа крымских татар. В исковом заявлении Поклонская подчеркивает, что председателем Меджлиса является Рефат Чубаров, который сменил на этом посту Мустафу Джемилева, а последнему ещё с 19 апреля 2014 года запрещен въезд на территорию России (конечно, имелось в виду, в первую очередь, в Крым). Кроме того, российскими властями Джемилев “объявлен в международный розыск” на основании возбуждения против него уголовного дела по нескольким статьям УК РФ.
Как пример негативного, по мнению Поклонской, влияния Меджлиса на общественно-политическую ситуацию в Крыму повествуется о событиях 2004, 2008 года и, конечно, февраля 2014 года. По последним российскими органами возбуждены 3 уголовных дела, объединенные в одно.
При этом крымский “прокурор” уверена в том, что “в ходе расследования уголовного дела получены достаточные данные для уголовного преследования заместителя председателя Меджлиса крымскотатарского народа по работе с органами национального самоуправления Чийгоза”, которого привлекли за “организацию массовых беспорядков, сопровождавшихся насилием и уничтожением имущества” (ч.1 ст. 212 УК РФ, которая предусматривает максимальное наказание до 15 лет лишения свободы).
Председателю Меджлиса Рефату Чубарову, также объявленному в России в розыск, вменяется планирование, подготовка и организация проведения несанкционированного публичного мероприятия 3 мая 2014 года в Армянске, когда “граждане, представляющие интересы Меджлиса” (около полутора тысяч человек), “с применением физической силы вытеснили сотрудников пограничной службы РФ и полиции с пограничного пропускного пункта. Обвиняют его и в публичных призывах к бойкотированию выборов в “госсовет” Крыма в 2014 году и к нарушению территориальной целостности России (проще говоря – к возвращению Крыма).
Крымский “прокурор” Поклонская вынесла 21 предостережение о недопустимости экстремистской деятельности: из них 17 – членам Меджлиса в связи с подготовкой к массовым мероприятиям 18 мая 2015 года, приуроченным к 71-й годовщине депортации крымскотатарского народа.
Другим аргументом Поклонской стало то, что по факту взрыва 22 ноября 2015 года опор воздушных линий электропередач в Херсонской области Украины, в России возбужденно уголовное дело по признакам диверсии (ст.281 УК РФ).
Но все эти факты приведены лишь для того, чтобы показать, что “помимо деятельности её членов объединение (Меджлис – ред.) не вносило изменений в своё положение и целью его по-прежнему оставалось восстановление национальных и политических прав крымскотатарского народа через определение статуса Крыма в составе Украины по национально-территориальному принципу”. Помимо этого обвинение утверждает, что с начала “интеграции Крыма в состав РФ” руководство организации Меджлиса предпринимает активные действия по дестабилизации общественно-политической ситуации в Крыму. И это лишь малая часть того, что приводит в своем многостраничном заявлении Поклонская.
Учитывая практику применения в Крыму российского законодательства, нужно отметить, что последствия судебного признания Меджлиса экстремистской организацией могут быть различными и неопределенными по времени. Например, деятельность Меджлиса, его членов и сторонников может рассматриваться российскими репрессивными органами как экстремистская не только в период после решения суда, но в период всего его существования (т.е. еще до решения суда).
Согласно закону России “О противодействии экстремистской деятельности”, после решения суда на территории России и подконтрольного ей Крыма последуют запрет на деятельность Меджлиса и его региональных представительств, запрет на распространение информации о деятельности Меджлиса в СМИ и вообще упоминание в СМИ слова “Меджлис” без указания на то, что эта организация запрещена в России. Доступ к сайту Меджлиса в России и в Крыму будет заблокирован. Все документы Меджлиса будут признаны экстремистскими материалами, их распространение, производство и хранение будет запрещено и повлечёт за собой ответственность (от 15 суток в случае рассмотрения как административного правонарушения до 5 лет по ст. 280 и 282 УК РФ).
Все чиновники обязаны будут предпринимать действия по “пресечению экстремистской деятельности”, но в каких формах это будет связано с Меджлисом, уже зависит от фантазии и страха конкретных людей на местах.
Всем, кто поддерживал Меджлис или просто был обвинен в этом, могут ограничить доступ к работе в образовательных учреждениях, занятию частной детективной и охранной деятельностью, запретят проводить массовые акции, использовать символику и атрибутику, которую власти посчитают принадлежащей Меджлису. Например, это могут быть флаг крымскотатарского народа и Тамга Гераев.
Все члены Меджлиса в течение 10 лет после решения суда о запрете не смогут выступать на территории Крыма (пока его контролирует Россия) учредителями общественного или религиозного объединения либо иной некоммерческой организации.
С учетом признания Меджлиса экстремистской организацией, вполне реален пересмотр дел по событиям “26 февраля” и “3 мая” или даже возбуждение новых уголовных дел. На деле это означает, что, например, Ахтему Чийгозу могут добавить еще одну статью – ч.1 ст. 282.2 (“организация экстремистского сообщества”, которая предусматривает до 8 лет лишения свободы. Али Асанова, Мустафу Дегерменджи, Арсена Юнусова, Эскендера Кантемирова и Эскендера Эмирвалиева могут признать виновными дополнительно по ч. 2 ст. 282.2 (“участие в деятельности экстремистского объединения”), которая предусматривает до 4 лет лишения свободы.
Крымская правозащитная группа в своём обращении от 19 февраля 2016 года к международным структурам по поводу преследования Меджлиса в Крыму сообщала: “Необоснованное ограничение или запрет деятельности Меджлиса крымскотатарского народа нарушает права коренного народа, среди которых право на самоуправление, право сохранять собственные обычаи и институты. Такие действия являются угрозой для сохранения самобытности и развития крымскотатарского народа… применение к Меджлису крымскотатарского народа норм “антиэкстремистского” законодательства России грозит уголовным преследованием не только в отношении членов Меджлиса крымскотатарского народа, но и других представителей крымскотатарского народа”.
Таким образом, запрет Меджлиса станет для де-факто властей базой для новой волны административных и уголовных преследований жителей Крыма, в первую очередь, крымских татар. Властям Украины и международному сообществу, уважающему права человека, необходимо помнить, что более двух миллионов человек обречены на все более глубокое погружение в российский авторитаризм, где права человека не имеют никакой ценности, а жизнь и свобода человека постоянно находятся под угрозой.
Виссарион Асеев,
координатор мониторингового направления
Крымской правозащитной группы
